WORDS OF PRAISE FOR FISHFOOD
04 1953г Огонек
Отвечаем читателям
Отвечаем читателям
О КИТАЙСКОМ ЯЗЫКЕ И ПИСЬМЕННОСТИ
Китайский язык и письменность имеют свои особенности, резко от¬личающие их от славянских и других европейских языков. Однако это не мешало многим русским и иностранным китаистам овладеть и разговорным китайским языком и письменностью, особенно после об¬щения с китайским народом в его стране.
читать дальшеКитайский язык относится к корневым языкам. Основной словар¬ный фонд его состоит из одно¬сложных слов, выражающих первоначальные, коренные понятия. Китайские слова не склоняются, не спрягаются и не воспринимают флексий, столь распространенных в русском языке. Эти коренные од¬носложные слова сами являются элементами словообразования в виде различных взаимных сочетаний. Например, «цао» — трава и «му» — дерево в сочетании «цаому» означает новое слово — «растительность».
По принципу сочетания односложных слов образуется все многообразие слов (несколько десятков тысяч), необходимых в культурной жизни. Иногда простые, односложные слова, вступая во взаимные сочетания, сохраняют и свой первоначальный смысл, как это имеет место в русском языке, например, в слове «землевладелец», где слова «земля» и «владелец» сохраняют свой смысл и в то же время составляют вместе другое слово. По-китайски «землевладелец» называется «дичжу». В это китайское слово входят слова: земля — «ди» и хозяин, владелец — «чжу». Но в русском языке подобные составные слова сравнительно немногочисленны, тогда как в китайском языке они преобладают. Так как китайские односложные слова не теряют в сочетаниях своего первоначального смысла, некоторые китаеведы склонны рассматривать сложные слова как своеобразные предложения. Например, «гунчань-дан» — компартия — они считают возможным трактовать как фразу: «партия общности имущества», — но это, конечно, не так. В подобных сочетаниях выступают новые слова, отличные от тех элементарных слов, из которых они составлены. Вот почему нельзя ограничиться знанием только односложных коренных китайских слов. Знание простейших односложных слов лишь облегчает усвоение многообразного и обширного словарного состава китайского языка.
В китайском языке много омонимов — многие односложные слова при различном смысловом значении имеют одинаковое звучание. Так «ху» имеет более двадцати значений, например: озеро, дверь, взывать. Распространенное односложное слово «ши» имеет не менее шестидесяти значений, например: десять, история, дело. «И» означает: один, платье, переводить — и кроме того до ста других значений. Десятки значений имеют такие односложные слова, как: би, бо, гуй, ди, ин, инь, ли, лу, лю, ми, си, су, сяо, тан, тань, фу, фэй, цзи, цзянь, чан, шу, юань, юй, янь, яо. Как уже сказано выше, многие из них вступают во взаимные соединения по типу наших слов: паровоз, пароход, водолаз, самообразование, каменотес, самолет, частокол, летописец, двоедушие, единодушие, дымоход.
В этом случае китайские слова, становясь двух- и многосложными, легко отличаются друг от друга.
Кроме того одинаковые слова с разным смысловым значением произносятся с различной интонацией. Эта так называемая тональность является особенностью китайского языка. В распространенном пекинском говоре существует четыре тона, а именно:
1-й ровный тон. Слово произносится ровным, хотя довольно высоким (но без усилия) голосом, примерно так же, как на вопрос: «Отчего ты невеселый?» — мы отвечаем: «Так».
2-й ровный тон. Слово произносится повышенным голосом, вроде вопроса: «Кто там?»
3-й, или восходящий, тон. Слово произносится с повышением голоса, примерно как мы произносим: «Что-о?!», «Вот как!».
4-й, или нисходящий*, тон. Слово произносится с постепенным понижением голоса, довольно кратко, как бы с выражением утверждения, напоминая наши выражения: «Нуж¬но ТАК сделать», «Не может БЫТЬ». В словарях эти тоны обозначаются условными знаками над соответствующими словами, в иностранных словарях иногда небольшими цифрами.
Например, слово «шуй2» (со знаком два), произносимое под вторым тоном, означает вопрос «кто?», а «шуй3» (со знаком три), произносимое под третьим тоном, значит «вода». Живая китайская речь не об-ходится без тональности. Однако длительное развитие китайского языка привело к образованию двухсложных и многосложных слов, которые не требуют прежней степени тональности. Многосложные слова облегчают сближение различных диалектов, существующих в Китае и отличающихся главным образом произношением и тональностью, но не грамматическим строем и словарным составом.
К одной из особенностей китайского языка относится его синтаксис, сочетание слов в предложениях. Оставаясь по форме неизменными, слова занимают в предложениях (за редким исключением) определенное место. В простом предложении на первом месте обычно ставится подлежащее, на втором — сказуемое и далее идет до¬полнение. Например: «сюэшэн янь-цзю лиши» — студент изучает историю. Если необходимо определить, какой студент, когда и какую изучает историю, то все определяющие слова займут места перед определяемыми (определение предшествует определяемому — таково правило). «Чжэгэ сюэшэн сяньцзай янь-цзю чжунго лиши» — этот студент сейчас изучает китайскую историю. Иногда глаголы и существительные оформляются служебными словами, играющими роль суффиксов.
После уяснения основных осо¬бенностей китайского языка не¬трудно разобраться в особен¬ностях китайской письменности.
Она основана не на алфавите, а на так называемых иерогли¬фах. Буквы алфавита обозна¬чают звуки, «фонемы»; иерогли¬фы являются символами поня¬тий, выражаемых словами. В ки¬тайской письменности примерно столько же общеупотребитель- 13 ных иероглифов, сколько про¬стейших односложных коренных слов, то есть несколько тысяч.
Как полагают, иероглифы произошли от существовавших в отдаленные времена пиктограмм (от латинского pictura— пиктура, то есть рисование, живопись), но теперешняя китайская иероглифическая письменность далека от пиктографической. Иероглиф — это символ, в большинстве случаев не имею¬щий зрительного сходства с пред¬метом, который он обозначает, хотя в некоторых случаях он может ассоциировать с нашими предcтавлениями. Например, «чжун» (1) — середина — благодаря вертикальному стержню создает извест¬ное представление о сере¬дине. Большинство же иероглифов совершенно абстрактно, вроде иерог¬лифа «Ю» (2) — иметь.Cледовательно, запомина¬ние иероглифов требует заучивания в процессе практического примене¬ния. Читается иероглиф так же, как слово, которое он обозначает. Иерогли¬фы отличаются друг от друга количеством и характером черт, как это можно видеть на примере слова «шуй», которое в за¬висимости от тона, кото¬рым произносится, может означать вопрос «кто?» или слово «вода». В первом случае иероглиф «шуй» пишется (3), во втором 4). Таким обра¬зом, зрительно оба по¬нятия воспринимаются безошибочно, независимо от произношения и тона. Это создает известное удобство при общении людей, говорящих на раз¬личных диалектах, как это имеет место в Китае. В этом одна из причин жи¬вучести иероглифов в китайской письменности. Иероглиф сохраняет свой смысл независимо от то¬го, как читается, не толь¬ко в разных диалектах, но и в совершенно раз¬ных языках.
Например, государство по-китайски — «го» (5), по-японски называется «ку-ни», но обозначается тем же иероглифом. Иерогли¬фическая письменность проникла в Японию из Ки¬тая через Корею в III веке и широко распространи¬лась в VI веке в связи с проникновением буддиз¬ма.
Все иероглифы в слова¬рях разбиты на отделы по признаку родственных по¬нятий. В этом случае один какой-нибудь иероглиф яв¬ляется ведущим. Напри¬мер, иероглиф «жи» (6), означающий солнце, день, является как бы ведущим в группе иероглифов, свя¬занных с понятием «солн¬це», и его можно встре¬тить в качестве элемента в более сложном понятии — «мин» (7) — ясный — ив ряде других. Такие веду¬щие элементарные иерог¬лифы называются «клю¬чами». Принято считать 214 ключевых иероглифов, среди них: «жэнь» (8) — человек, «му» (9) — дерево, «нюй» (10) — женщина, «хо» (11) — огонь и другие.
Знание ключевых иерог¬лифов облегчает понима¬ние многих других иерог¬лифов, входящих в состав китайской письменности.
Собственные названия пишутся такими же иероглифами, как и обычные слова, но в одних слу¬ чаях иероглифы сохра¬няют смысл, в других — употребляются как слог данного сло ва, как слого¬вая азбука. Поясним это примерами.
«Чжунго» (12)— название Китая — состоит из «чжун»— сере¬дина и «го» — государ¬ство, то есть «Срединное государство». В этом поня¬тии отразились прошлые географические представ¬ления китайцев. «Чжун-хуа» (13) — «срединный цветок»— другое, поэтизи¬рованное название страны («хуа» — цветок). Китай¬ская Народная Республика называется «Чжунхуа жэньминь гунхэго» (14), где «Чжунхуа» (Китай) сочетается с «жэньминь гунхэго» (народная республика). Но такое собственное название, как Абиссиния (15), для написания которого взяты иероглифы «а», «би», «си», «ни», «я» (берег, сравнение, запад, близкий, худший), не имеет смысла. Иероглифами воспользовались в данном случае как алфавитом. Так поступают в большинстве слу¬чаев при транскрипции (передаче, написании) иностранных слов, в том числе фамилий. Смысл иерогли¬фов в фамилиях, именах и соб¬ственных названиях обычно не воспринимается: они выступают именно как обозначения собствен¬ных имен и в тексте иногда отмеча¬ются черточкой.
Строки китайского текста, как печатного, так и рукописного, рас¬полагаются сверху вниз (ниспадают) и справа налево. Поэтому книга или рукопись начинается там, где у нас кончается. У нас книга, положенная заглавием кверху, имеет корешок переплета слева, китайская — спра¬ва. Писание сверху вниз имеет свои неудобства, так как европейские цитаты приходится переворачивать и писать вертикально сверху вниз по ходу китайских строк. Еще труднее вписывать научные фор¬мулы с буквенными и цифро¬выми обозначениями. Поэтому научные книги и журналы все чаще и чаще пишут китайскими иероглифами, но по-европейски: го¬ризонтально, слева направо.
В математических вычислениях употребляют европейские буквы и арабские (т. е. те же, что и мы), а не китайские цифры. Арабские цифры очень часто применяются и в статистических таблицах, хотя в тексте пишут китайские цифры, образец которых в пределах деся¬ти таков (16).
Возможно ли и нужно ли рефор¬мировать «китайскую грамоту», пе¬ревести ее на алфавит? Реформа, безусловно, необходима. Надо пола¬гать, что при определенных усло¬виях возможна реформа если не путем немедленного и полного отказа от иероглифической письмен¬ности, то более или менее значи¬тельного упрощения. Но поскольку эта письменность, как и всякая иная, служила и служит делу про¬гресса, должны быть тщательно взвешены все обстоятельства за и против в конкретных условиях дан¬ного исторического периода. Немед¬ленная и полная реформа письмен¬ности, с отказом от иероглифов, за¬труднила бы приобщение широких масс к историческим культурным ценностям, потребовав переиздания многих книг и других материалов, написанных иероглифами. Возникли бы определенные трудности при¬способления новой письменности к существующим диалектам. Некото¬рые выдвигают против реформы и тот довод, что технически трудно перевести на алфавит письменность языка, в котором много одинако¬вых слов, отличающихся только то¬нальностью.
Вопросами реформы китайской письменности в настоящее время занимается правительство Китай¬ской Народной Республики. Разра¬ботка реформы нисколько не ме¬шает бурному расцвету культуры в стране на основе существующей письменности.
Среди широких слоев китайского народа растет стремление в крат¬чайший срок ликвидировать негра-мотность, являвшуюся в прошлом уделом многих миллионов трудя¬щихся. Опыт борьбы за ликвида¬цию неграмотности показывает, что «китайская грамота» для ки¬тайцев, знающих родной разговор¬ный язык, не является такой труд¬ной, как это многие предполагают. В последние годы широкое рас¬пространение в Китае получил ме¬тод ускоренного обучения иерогли¬фической грамоте, разработанный преподавателем китайской Народно-освободительной армии товарищем Ци Цзянь-хуа. Применяя этот метод, неграмотный или малограмотный за 150 часов учебы имеет возмож¬ность изучить 1500—2000 наибо¬лее употребительных, отобранных в результате длительной практики иероглифов, а еще через 100 часов обучения — читать газеты, простые книги, а также писать письма.
Метод Ци Цзянь-хуа, награжден¬ного почетной грамотой Комитета по делам культуры и просвещения при Административном совете Центрального Народного Правитель¬ства Китайской Народной Респуб-лики, базируется на применении фонетических знаков (букв), пред¬ставляющих из себя упрощенные комбинации из 2-4 черт, встречающихся в виде элементов в иеро¬глифах. Эта китайская азбука из 40 знаков, называемая «чжуинь цзыму», употреблялась ранее при обучении детей как вспомогатель¬ное средство для написания сбоку иероглифов их произношения. Товарищ Ци Цзянь-хуа применил азбуку как средство заучивания взрослыми (владеющими разговор¬ным китайским языком) несложных текстов, написанных буквами. Для этого звучание букв изучается пер¬воначально при помощи картинок. В дальнейшем картинки заменяют¬ся иероглифами, причем учащиеся различают, что одинаково звуча¬щие, но различные по смыслу сло¬ва хотя и пишутся одинаковыми буквами, но обозначаются разными иероглифами. Усвоенный таким пу¬тем определенный минимум иероглифов позволяет перейти к чтению несложных текстов, написан¬ных иероглифами, а повторное чте¬ние подобранных иероглифов в тексте ускоряет и закрепляет их запоминание.
Таким путем учащиеся подводят¬ся к чтению обычного газетного и книжного текста, приступают к графическому анализу иероглифов и письму.
Предполагается, что уже весной 1953 года на основе ускоренного метода обучения будет ликвидиро-вана неграмотность более чем 10 миллионов человек, главным образом промышленных рабочих и крестьян. В таких районах, как Северо-Восточный Китай, полная ликвидация неграмотности должна быть, по плану, завершена в бли¬жайшие пять лет. Планы ликвида¬ции неграмотности разработаны и осуществляются и в других райо¬нах Китая.
читать дальшеКитайский язык относится к корневым языкам. Основной словар¬ный фонд его состоит из одно¬сложных слов, выражающих первоначальные, коренные понятия. Китайские слова не склоняются, не спрягаются и не воспринимают флексий, столь распространенных в русском языке. Эти коренные од¬носложные слова сами являются элементами словообразования в виде различных взаимных сочетаний. Например, «цао» — трава и «му» — дерево в сочетании «цаому» означает новое слово — «растительность».
По принципу сочетания односложных слов образуется все многообразие слов (несколько десятков тысяч), необходимых в культурной жизни. Иногда простые, односложные слова, вступая во взаимные сочетания, сохраняют и свой первоначальный смысл, как это имеет место в русском языке, например, в слове «землевладелец», где слова «земля» и «владелец» сохраняют свой смысл и в то же время составляют вместе другое слово. По-китайски «землевладелец» называется «дичжу». В это китайское слово входят слова: земля — «ди» и хозяин, владелец — «чжу». Но в русском языке подобные составные слова сравнительно немногочисленны, тогда как в китайском языке они преобладают. Так как китайские односложные слова не теряют в сочетаниях своего первоначального смысла, некоторые китаеведы склонны рассматривать сложные слова как своеобразные предложения. Например, «гунчань-дан» — компартия — они считают возможным трактовать как фразу: «партия общности имущества», — но это, конечно, не так. В подобных сочетаниях выступают новые слова, отличные от тех элементарных слов, из которых они составлены. Вот почему нельзя ограничиться знанием только односложных коренных китайских слов. Знание простейших односложных слов лишь облегчает усвоение многообразного и обширного словарного состава китайского языка.
В китайском языке много омонимов — многие односложные слова при различном смысловом значении имеют одинаковое звучание. Так «ху» имеет более двадцати значений, например: озеро, дверь, взывать. Распространенное односложное слово «ши» имеет не менее шестидесяти значений, например: десять, история, дело. «И» означает: один, платье, переводить — и кроме того до ста других значений. Десятки значений имеют такие односложные слова, как: би, бо, гуй, ди, ин, инь, ли, лу, лю, ми, си, су, сяо, тан, тань, фу, фэй, цзи, цзянь, чан, шу, юань, юй, янь, яо. Как уже сказано выше, многие из них вступают во взаимные соединения по типу наших слов: паровоз, пароход, водолаз, самообразование, каменотес, самолет, частокол, летописец, двоедушие, единодушие, дымоход.
В этом случае китайские слова, становясь двух- и многосложными, легко отличаются друг от друга.
Кроме того одинаковые слова с разным смысловым значением произносятся с различной интонацией. Эта так называемая тональность является особенностью китайского языка. В распространенном пекинском говоре существует четыре тона, а именно:
1-й ровный тон. Слово произносится ровным, хотя довольно высоким (но без усилия) голосом, примерно так же, как на вопрос: «Отчего ты невеселый?» — мы отвечаем: «Так».
2-й ровный тон. Слово произносится повышенным голосом, вроде вопроса: «Кто там?»
3-й, или восходящий, тон. Слово произносится с повышением голоса, примерно как мы произносим: «Что-о?!», «Вот как!».
4-й, или нисходящий*, тон. Слово произносится с постепенным понижением голоса, довольно кратко, как бы с выражением утверждения, напоминая наши выражения: «Нуж¬но ТАК сделать», «Не может БЫТЬ». В словарях эти тоны обозначаются условными знаками над соответствующими словами, в иностранных словарях иногда небольшими цифрами.
Например, слово «шуй2» (со знаком два), произносимое под вторым тоном, означает вопрос «кто?», а «шуй3» (со знаком три), произносимое под третьим тоном, значит «вода». Живая китайская речь не об-ходится без тональности. Однако длительное развитие китайского языка привело к образованию двухсложных и многосложных слов, которые не требуют прежней степени тональности. Многосложные слова облегчают сближение различных диалектов, существующих в Китае и отличающихся главным образом произношением и тональностью, но не грамматическим строем и словарным составом.
К одной из особенностей китайского языка относится его синтаксис, сочетание слов в предложениях. Оставаясь по форме неизменными, слова занимают в предложениях (за редким исключением) определенное место. В простом предложении на первом месте обычно ставится подлежащее, на втором — сказуемое и далее идет до¬полнение. Например: «сюэшэн янь-цзю лиши» — студент изучает историю. Если необходимо определить, какой студент, когда и какую изучает историю, то все определяющие слова займут места перед определяемыми (определение предшествует определяемому — таково правило). «Чжэгэ сюэшэн сяньцзай янь-цзю чжунго лиши» — этот студент сейчас изучает китайскую историю. Иногда глаголы и существительные оформляются служебными словами, играющими роль суффиксов.
После уяснения основных осо¬бенностей китайского языка не¬трудно разобраться в особен¬ностях китайской письменности.
Она основана не на алфавите, а на так называемых иерогли¬фах. Буквы алфавита обозна¬чают звуки, «фонемы»; иерогли¬фы являются символами поня¬тий, выражаемых словами. В ки¬тайской письменности примерно столько же общеупотребитель- 13 ных иероглифов, сколько про¬стейших односложных коренных слов, то есть несколько тысяч.
Как полагают, иероглифы произошли от существовавших в отдаленные времена пиктограмм (от латинского pictura— пиктура, то есть рисование, живопись), но теперешняя китайская иероглифическая письменность далека от пиктографической. Иероглиф — это символ, в большинстве случаев не имею¬щий зрительного сходства с пред¬метом, который он обозначает, хотя в некоторых случаях он может ассоциировать с нашими предcтавлениями. Например, «чжун» (1) — середина — благодаря вертикальному стержню создает извест¬ное представление о сере¬дине. Большинство же иероглифов совершенно абстрактно, вроде иерог¬лифа «Ю» (2) — иметь.Cледовательно, запомина¬ние иероглифов требует заучивания в процессе практического примене¬ния. Читается иероглиф так же, как слово, которое он обозначает. Иерогли¬фы отличаются друг от друга количеством и характером черт, как это можно видеть на примере слова «шуй», которое в за¬висимости от тона, кото¬рым произносится, может означать вопрос «кто?» или слово «вода». В первом случае иероглиф «шуй» пишется (3), во втором 4). Таким обра¬зом, зрительно оба по¬нятия воспринимаются безошибочно, независимо от произношения и тона. Это создает известное удобство при общении людей, говорящих на раз¬личных диалектах, как это имеет место в Китае. В этом одна из причин жи¬вучести иероглифов в китайской письменности. Иероглиф сохраняет свой смысл независимо от то¬го, как читается, не толь¬ко в разных диалектах, но и в совершенно раз¬ных языках.
Например, государство по-китайски — «го» (5), по-японски называется «ку-ни», но обозначается тем же иероглифом. Иерогли¬фическая письменность проникла в Японию из Ки¬тая через Корею в III веке и широко распространи¬лась в VI веке в связи с проникновением буддиз¬ма.
Все иероглифы в слова¬рях разбиты на отделы по признаку родственных по¬нятий. В этом случае один какой-нибудь иероглиф яв¬ляется ведущим. Напри¬мер, иероглиф «жи» (6), означающий солнце, день, является как бы ведущим в группе иероглифов, свя¬занных с понятием «солн¬це», и его можно встре¬тить в качестве элемента в более сложном понятии — «мин» (7) — ясный — ив ряде других. Такие веду¬щие элементарные иерог¬лифы называются «клю¬чами». Принято считать 214 ключевых иероглифов, среди них: «жэнь» (8) — человек, «му» (9) — дерево, «нюй» (10) — женщина, «хо» (11) — огонь и другие.
Знание ключевых иерог¬лифов облегчает понима¬ние многих других иерог¬лифов, входящих в состав китайской письменности.
Собственные названия пишутся такими же иероглифами, как и обычные слова, но в одних слу¬ чаях иероглифы сохра¬няют смысл, в других — употребляются как слог данного сло ва, как слого¬вая азбука. Поясним это примерами.
«Чжунго» (12)— название Китая — состоит из «чжун»— сере¬дина и «го» — государ¬ство, то есть «Срединное государство». В этом поня¬тии отразились прошлые географические представ¬ления китайцев. «Чжун-хуа» (13) — «срединный цветок»— другое, поэтизи¬рованное название страны («хуа» — цветок). Китай¬ская Народная Республика называется «Чжунхуа жэньминь гунхэго» (14), где «Чжунхуа» (Китай) сочетается с «жэньминь гунхэго» (народная республика). Но такое собственное название, как Абиссиния (15), для написания которого взяты иероглифы «а», «би», «си», «ни», «я» (берег, сравнение, запад, близкий, худший), не имеет смысла. Иероглифами воспользовались в данном случае как алфавитом. Так поступают в большинстве слу¬чаев при транскрипции (передаче, написании) иностранных слов, в том числе фамилий. Смысл иерогли¬фов в фамилиях, именах и соб¬ственных названиях обычно не воспринимается: они выступают именно как обозначения собствен¬ных имен и в тексте иногда отмеча¬ются черточкой.
Строки китайского текста, как печатного, так и рукописного, рас¬полагаются сверху вниз (ниспадают) и справа налево. Поэтому книга или рукопись начинается там, где у нас кончается. У нас книга, положенная заглавием кверху, имеет корешок переплета слева, китайская — спра¬ва. Писание сверху вниз имеет свои неудобства, так как европейские цитаты приходится переворачивать и писать вертикально сверху вниз по ходу китайских строк. Еще труднее вписывать научные фор¬мулы с буквенными и цифро¬выми обозначениями. Поэтому научные книги и журналы все чаще и чаще пишут китайскими иероглифами, но по-европейски: го¬ризонтально, слева направо.
В математических вычислениях употребляют европейские буквы и арабские (т. е. те же, что и мы), а не китайские цифры. Арабские цифры очень часто применяются и в статистических таблицах, хотя в тексте пишут китайские цифры, образец которых в пределах деся¬ти таков (16).
Возможно ли и нужно ли рефор¬мировать «китайскую грамоту», пе¬ревести ее на алфавит? Реформа, безусловно, необходима. Надо пола¬гать, что при определенных усло¬виях возможна реформа если не путем немедленного и полного отказа от иероглифической письмен¬ности, то более или менее значи¬тельного упрощения. Но поскольку эта письменность, как и всякая иная, служила и служит делу про¬гресса, должны быть тщательно взвешены все обстоятельства за и против в конкретных условиях дан¬ного исторического периода. Немед¬ленная и полная реформа письмен¬ности, с отказом от иероглифов, за¬труднила бы приобщение широких масс к историческим культурным ценностям, потребовав переиздания многих книг и других материалов, написанных иероглифами. Возникли бы определенные трудности при¬способления новой письменности к существующим диалектам. Некото¬рые выдвигают против реформы и тот довод, что технически трудно перевести на алфавит письменность языка, в котором много одинако¬вых слов, отличающихся только то¬нальностью.
Вопросами реформы китайской письменности в настоящее время занимается правительство Китай¬ской Народной Республики. Разра¬ботка реформы нисколько не ме¬шает бурному расцвету культуры в стране на основе существующей письменности.
Среди широких слоев китайского народа растет стремление в крат¬чайший срок ликвидировать негра-мотность, являвшуюся в прошлом уделом многих миллионов трудя¬щихся. Опыт борьбы за ликвида¬цию неграмотности показывает, что «китайская грамота» для ки¬тайцев, знающих родной разговор¬ный язык, не является такой труд¬ной, как это многие предполагают. В последние годы широкое рас¬пространение в Китае получил ме¬тод ускоренного обучения иерогли¬фической грамоте, разработанный преподавателем китайской Народно-освободительной армии товарищем Ци Цзянь-хуа. Применяя этот метод, неграмотный или малограмотный за 150 часов учебы имеет возмож¬ность изучить 1500—2000 наибо¬лее употребительных, отобранных в результате длительной практики иероглифов, а еще через 100 часов обучения — читать газеты, простые книги, а также писать письма.
Метод Ци Цзянь-хуа, награжден¬ного почетной грамотой Комитета по делам культуры и просвещения при Административном совете Центрального Народного Правитель¬ства Китайской Народной Респуб-лики, базируется на применении фонетических знаков (букв), пред¬ставляющих из себя упрощенные комбинации из 2-4 черт, встречающихся в виде элементов в иеро¬глифах. Эта китайская азбука из 40 знаков, называемая «чжуинь цзыму», употреблялась ранее при обучении детей как вспомогатель¬ное средство для написания сбоку иероглифов их произношения. Товарищ Ци Цзянь-хуа применил азбуку как средство заучивания взрослыми (владеющими разговор¬ным китайским языком) несложных текстов, написанных буквами. Для этого звучание букв изучается пер¬воначально при помощи картинок. В дальнейшем картинки заменяют¬ся иероглифами, причем учащиеся различают, что одинаково звуча¬щие, но различные по смыслу сло¬ва хотя и пишутся одинаковыми буквами, но обозначаются разными иероглифами. Усвоенный таким пу¬тем определенный минимум иероглифов позволяет перейти к чтению несложных текстов, написан¬ных иероглифами, а повторное чте¬ние подобранных иероглифов в тексте ускоряет и закрепляет их запоминание.
Таким путем учащиеся подводят¬ся к чтению обычного газетного и книжного текста, приступают к графическому анализу иероглифов и письму.
Предполагается, что уже весной 1953 года на основе ускоренного метода обучения будет ликвидиро-вана неграмотность более чем 10 миллионов человек, главным образом промышленных рабочих и крестьян. В таких районах, как Северо-Восточный Китай, полная ликвидация неграмотности должна быть, по плану, завершена в бли¬жайшие пять лет. Планы ликвида¬ции неграмотности разработаны и осуществляются и в других райо¬нах Китая.
(страница из книги, написаной иероглифами. химические термины приведены по-русски)
.
.
.
@темы: цитаты, ресурсы, китай, письменность