клей
пристал к моим ботинкам…
знает ли кто-нибудь, почему ты играешь апельсиновой кожурой?..
ты сказал, ты упаковал вещи,
отделив мои от твоих.
ты направился к вершине горы,
но я знаю, что мне стоит беспокоиться
когда ты все больше разрушаешь себя.
(Тори Эймос, Putting the Damage On)
Putting the Damage On
Больше всего Ниар любил наслаждаться тишиной в одиночестве. Конечно, он считал, что Лестер, Джеванни и Риднер хорошо знают свое дело, но он все равно наслаждался теми редкими моментами, когда они уходили по своим делам, и он оставался один в штаб-квартире SPK. И сейчас, устроившись в крутящемся кресле и разглядывая безукоризненно собранный замок Лего, Ниар постепенно привыкал к этой тишине, которую он так долго ожидал, и которая теперь была в полном его распоряжении.
У Мело был талант нарушать спокойствие. Нормальный человек лишь слегка беспокоил окружавшую тишину, Мело же разрушал ее напрочь. Меньшее его не устраивало. Хотя сейчас он находился довольно-таки далеко от штаб-квартиры, его присутствие в здании уже вызывало звон в ушах, создавая фон на уровне слышимости, который Ниар уже привык игнорировать ввиду неизживаемого постоянства шума, который, появившись, преследовал, словно запах грязных носков.
дальше
Хотя Ниар бы не стал бы пятнать свою репутацию идеального детектива такими эмоциями как любовь, ненависть и даже приязнь к кому-либо, он считал, что сказать, что ему Мело не нравился, его честь никак не затронет. Почему? Вероятно, по вполне очевидным причинам. У Мело была репутация безответственного придурка, но в то же время редкого гения. Даже если у него получалось сделать нечто невероятное, благодаря несдержанности характера, ему всегда удавалось испортить все в следующий момент. Мело был надоедлив как никто иной. Ниару не удавалось нормально сконцентрироваться с тех пор как несколько часов назад появился Мело, держа Риднера на прицеле пистолета. Мело создавал на пустом месте проблемы, тогда как все, что ему надо было сделать – это всего лишь попросить у Ниара фото, за которым, собственно, и пришел. Размахивать оружием и угрожать людям пистолетом – это немного чересчур. Ниар вовсе не собирался отказать ему в доступе к той информации, которую собрало SPK, и он не собирался выгонять его из штаб-квартиры, когда камеры показали длинный тощий силуэт Мело, болтавшегося по лабиринту коридоров уже много после того как тот покинул главный кабинет с фотографией в руках и клявшегося поймать Киру до того, как это сделает Ниар.
Вдруг он почувствовал, что каждый мускул его тела расслабился. Его пальцы, теребившие прядку пепельных волос остановились перед глазами и скользнули к замку Лего, который он сам построил. Он заметил что что-то не так с замком – то ли деталька неплотно прижата, толи две стены не были идеально параллельны друг другу… Он посмотрел снова, но ему так и не удалось найти тот неуловимый изъян. Он счел эту неудачу сигналом того, что стоит завершить уединенные размышления, иначе его сознание окончательно собьеться с столку и ему начнет казаться всякое.
Колесики кресла скрипнули об пол, когда он встал. Сквозь тонкие носки он почувствовал холод плиток пола. Хотя он и разрешал своим подчиненным уходить из офиса домой, у самого Ниара не было дома, чтобы вернуться. Вместо дома у него был кабинет, где он спал не более пяти часов в день, если вообще спал. Обычно он просто засыпал на стуле, положив голову на сложенные руки или на колени, поднятые до самого подбородка.
Придя в комнату он не удивился, увидев длинную мрачную долговязую фигуру Мело, ссутулившегося на единственном в комнате стуле и впившегося зубами в еще неразвернутый конец плитки шоколада. Ниар не знал, как Мело нашел его комнату среди их всех, похожих одна на другую, выделенных SPK для своих сотрудников, чтобы те могли немного отдохнуть/поспать [что точнее, но не звучит]. Ниару не нравилась мысль от том, что Мело настолько хорошо его знает.
Единственная лампа в углу не давала достаточно света, лишь ровно столько, сколько нужно, чтобы заблестели полосы на кожаных брюках Мело и чтобы высветились белые полумесяцы на груди его жилета. Широкий серебристый пояс был застегнут ниже пупка/[обвивал его талию] и кроваво-красные бусины четок, обвивавших его шею, тускло поблескивали в свете лампы. Он снял свою поношенную куртку и небрежно бросил ее на стол рядом со своим локтем, прямо на паззл из 1000 деталек, который Ниар собирал уже десятый раз.
Ниар в молчании стоял в дверном проеме, изучая Мело с абслоютным безразличием на лице, которое, он знал по опыту, бы взбесило любого другого. Довольно скоро темные глаза Мело скользнули на похожую на привидение фигуру Ниара, стоящего в дверях, и на лице его отразилась не очень удачная попытка сохранить равнодушие.
- Здесь осталось что-то еще, чего бы ты хотел узнать, Мело? – вежливо сказал Ниар. – если ты ищешь место, чтобы поспать, здесь есть другие спальни, гораздо более удобные, нежели эта.
- Где эти лентяи? – спросил Мело, на голос которого никак не повлиял шоколад между его губ/в его губах.
- У моих коллег есть и другие занятия для вечера. Я думаю, твое присутствие утомило их. [не написать же «перевозбудило»]
- Я не видел тебя четыре года, - вдруг сказал Мело. – Твое лицо ничуть не изменилось. И одеваешься ты все также. У тебя все та же твоя привычка притворяться, что ты уважаешь других, хотя сам их ни во что не ставишь.
Ниар был благодарен за тот момент тишины, когда он направился к стулу, глядя прямо в глаза Мело, чей взгляд казался грубее от ожога, пересекавшего левую половину лица.
- Слезай со стула.
Шоколадка скользнула в угол рта мело:
- С чего бы это?
- Потому что я собираюсь сесть.
Мело так резко куснул шоколадку, что она разлетелась на кусочки, которые попадали из его рта:
- Я сел сюда раньше тебя.
Ниар спорил, потому что считал, что это была его комната, но он никогда не думал о ней, как о своей личной собственности. Как бы то ни было, он все-таки хотел сесть на стул, который сейчас занимал Мело. Он схватил спинку стула, и его рука оказалась в нескольких дюймах от лица Мело. Тот замер, глядя как он с легкостью взобрался на ручку кресла, и оно скрипнуло под его весом. Мело почувствовал, что кресло собралось опрокинуться, но Ниар восстановил равновесие, втиснув ноги между сиденьем и спиной Мело, крепко уцепившись пальцами ног в кожаную обивку.
Как он и ожидал, Мело вскочил с кресла так быстро, что чуть не упал сам, что, скорее всего, и намеревался сделать. Мело гордо прошествовал в другой конец комнаты и сел на край кровати, с миной жуткого просто ужасающего возмущения на лице, и эффект только усиливался тем, что из его рта все еще торчала половина шоколадки. С невозмутимым видом Ниар устроился в кресле, податливый материал которого подстроился под изгибы его тела, но тепло тела Мело все еще ощущалось в нем. Ниар решил, что он не любит сидеть на стульях, которые кто-то только что занимал. Список нелюбимых вещей рос…
Он поднял коленку к лицу и уперся в нее подбородком:
- Если ты хочешь спать, можешь забраться под одеяло – белье чистое.
Мело не ответил ничего, но Ниар живо вообразил стук крови в его ушах, когда он яростно стиснул зубы. Ниар отрешенно теребил пальцем прядку волос, задумчиво трепал ее, выражая всем своим видом, что ему наплевать на присутствие Мело. Ниар позволил своему сознанию ускользнуть в состояние пустоты, и белая тишина успокаивала перенапряженные нейроны серого вещества между ушей. Его тело говорило ему, что он скоро уснет и что сейчас было самое тому время. проблема, состоявшая в том, чтобы изгнать Мело из кресла, была решена.
...